Недавно прочитала эту книгу и так прониклась, что даже разродилась рецензией. =)
Книга Александра Богаделина «Кикимора и другие…» имеет подзаголовок – «сказки-притчи», как бы с первой страницы предупреждая читателя об их «многослойности», неоднозначности. Жанр притчи в наши дни переживает своеобразный Ренессанс: Пауло Коэльо, Ричард Бах, Хорхе Букай… «Кикимора» продолжает этот ряд.
Можно сказать, что не книга состоит из притч, а скорее одна большая притча имеет формат книги. Повествования, на первый взгляд кажущиеся сказками для детей, переполнены деталями славянского быта и в полной мере воссоздают по кусочкам когда-то почти уничтоженную языческую мифологию.
Чем обычно заканчиваются сказки? «И жили они долго и счастливо», - здесь рассказчик умолкает, и ни одному слушателю не приходит в голову поинтересоваться, что же было дальше, когда опустился занавес: по законам жанра волнительные приключения остались позади, а дальнейшая, по умолчанию счастливая судьба героев никого не волнует. Александр Богаделин – фактически первый, кто задаётся вопросом: что произошло, когда сказка закончилась?
читать дальшеИ внезапно оказывается, что на самом деле сказка только начинается. Кикимора и бес Терентий сыграли свадьбу, но так ли легко построить семейное счастье, если даже у лесных духов бывают браки по расчёту? Как быть, если поэтическая душа черта Стаса требует стихов и поклонения Прекрасной даме, но уж никак не круглосуточного общения с непоседливой дочкой? К кому идти и что делать, если дети-чертята пристрастились к мухоморам – практически наркотикам?
Автор последовательно отвечает на все вопросы, которые ставит перед его героями сама жизнь. После первого прочтения остаётся тёплое, уютное послевкусие сказки, которую когда-то в детстве рассказывала мама; второе можно сравнить со шкатулкой, завёрнутой в бабушкину шаль и спрятанной в шкаф до поры до времени. Вы разворачиваете матерчатый покров и любуетесь узорами на крышке шкатулки: так сквозь причудливую ткань повествования проступает глубочайший жизненный опыт автора, решения самых обыденных жизненных проблем, о которых в лучшем случае говорят на кушетке у психоаналитика, в худшем – молчат. Но вот шкатулка открыта, и внутри обнаруживается третий пласт: это и отсылки к древнегреческой, скандинавской и аккадской мифологии, и тончайшая полемика с христианской догматикой, и дзенские коаны, от будничных проблем уводящие к куда более высоким вопросам. Эти сказки хочется перечитывать. Над ними хочется размышлять, спорить с ними, делать пометки на полях…
Чтение «Кикиморы…» сходно с блужданием по спиральному лабиринту: каждый новый виток на секунду даёт ощущение понимания, но – нет, время ещё не пришло, и мы бредём кругами, знакомясь всё с новыми персонажами, пока внезапно не понимаем, что стоим в центре лабиринта, цель достигнута, а последняя страница перевёрнута.
Герои Богаделина не статичны; напротив, они показаны в постоянном движении, развитии. Читатель вместе с ними взрослеет, находит своё семейное счастье, обзаводится детьми, сталкивается с проблемами воспитания – и кто кого ещё воспитывает? – снова взрослеет… Да, они жили долго и счастливо, но счастье у Богаделина равно этому же долгому пути в поисках счастья; оно заключено в самой жизни.
«Некому недолю на жизнь нашу насылать. Узелки-испытания сами мы на судьбе руками собственными завязываем… Недолю сдюжить – это всё равно, что водицы сильной испить. Всё тебе по плечу становится, и на жизнь будущую без страха смотреть можешь», - говорит мудрая Баба Яга, у Богаделина ставшая мастером дзен, духовным наставником обитателей Заповедного леса. Часть её «речений» вынесена на обложку и лучше любого журнального отзыва служит рекомендацией книги.
Следует отметить, что образ той же Бабы Яги не соответствует репутации злой сварливой ведьмы в ступе, который сложился благодаря народным сказкам. Все они относятся к позднему периоду фольклора, когда языческие образы искажались и упрощались до гротеска. Богаделин «реабилитирует» чертей, водяных, кикимор, показывая такими, какими их воспринимали славяне до крещения Руси: защитниками лесов, полей и рек, верными спутниками человека, оберегавшими его от рождения и до самой смерти. С огромной любовью и вниманием выписан каждый образ – полнокровный, цельный. Герой оживает благодаря индивидуальной яркой биографии и, сходя со страниц книги, переживает второе рождение в современном мире.
Как нетрудно догадаться внимательному читателю, цель автора - воскрешение когда-то методично уничтоженной славянской мифологии; это попытка не вернуться к язычеству, но взять от него всё лучшее и гармонично встроить в нынешнюю реальность. Богаделин ненавязчиво, в форме захватывающей истории, преподносит знания, которые некогда человек впитывал с молоком матери. Знания, из которых выковывается менталитет.
Отдельно хочется отметить язык автора. Стилизованный под неспешный былинный говор, он, тем не менее, ощущается абсолютно естественным и вызывает своеобразное «привыкание»: мелодичные инверсии, нет-нет да и создающие эффект верлибра, ассоциируются с мурлыканьем кота Баюна, величайшего сказочника Заповедного леса.
В конце каждой главы находится сюрприз, этакая «развилка»: кто-то захочет вдумчиво листать главу за главой Умным Зайцем, а самые нетерпеливые читатели последуют за любимыми героями по пути его Весёлого собрата. Хочешь узнать, что случилось после того, как в Заповедному лесу появилась приблудная Кикимора? Добро пожаловать из четвёртой главы в седьмую, а оттуда – в шестнадцатую.
Хочется поблагодарить автора за долгожданную возможность не расставаться с любимым героем, а пройти с ним весь путь от начала до конца – или же чередовать героев и их судьбы, словно колоду карт. Кстати, вы ещё не знаете, как лешие проигрывают друг другу целые леса?..Кстати,
1 июня, в 14.00, в Библио-Глобусе (том самом, что на Лубянке, 8й зал - сразу налево от входа) состоится
встреча с Александром Богаделиным. В программе обещают: разговоры о славянской мифологии, кикиморах, водяных, леших и таких мастерах дзен, как Баба-Яга. Автор будет продавать книжку, подписывать её желающим, а также рассказывать всякие интересные вещи.
PS. Отрывок из книги - в комментариях.